Досье
Владислав Мисевич
Один из создателей «Песняров». Родился за день до победы — 8 мая 1945 года. С детства увлекался музыкой. Службу в армии проходил в оркестре Белорусского военного округа. В это время и познакомился с Владимиром Мулявиным, который служил в ансамбле танца. После службы вместе работали в Минской филармонии, где и зародился ансамбль.
Владислав Мисевич, участник того самого, легендарного состава «Песняров», — о том, что в 70-х привозили с зарубежных гастролей, почему он не пользуется мобильным банком и какая сейчас пенсия в Белоруссии.
Белорусские «Песняры» — группа-легенда. Это они в 70-е запустили моду на длинные усы, а песни «Беловежская пуща» и «Вологда» и сейчас популярны, это вам достоверно подтвердят администраторы караоке-клубов. «Песняры» были первым советским ВИА, проехавшим с гастролями по США. В том же 1976 году ансамбль выступил на престижном международном конкурсе грамзаписей MIDEM в Каннах. Говорят, самые кассовые музыканты и продюсеры всего мира аплодировали белорусскому фольклору стоя.
Со спекулянтами на памяти бороться смысла нет
— Владислав Людвигович, как вы относитесь к тому, что по бывшему союзу гастролируют сразу несколько составов «Песняров» и каждый объявляет себя наследником Мулявина?
— Сначала было неловко в этой ситуации. Какого черта вообще?! Потом увидели, что бороться с этим бессмысленно: защита авторских прав у нас только зарождается. На западе давно все отработано, у них такие ситуации просто решаются, а у нас же нет такой практики. А самим бегать, с кем-то ругаться, выяснять отношения, судиться — не дай Бог! Результата не будет все равно. Я считаю, жизнь и время всех рассудят. Это уже происходит: наш слушатель знает по фамилиям всех и разбирается, где подлинное, а где нет. Так что я несильно переживаю — чего переживать, это же не чума, не холера.
— Как вообще передается творческая «эстафета» на протяжении этих лет? По какому принципу выбираются молодые кадры?
— Ориентируемся на Мулявина. Хоть его уже нет с нами, для нас он был и остается лидером, эталоном работы. От того первого состава, который достиг популярности, в живых осталось два человека. Извините за нескромность, это я и Тышко Леонид, басист. Он в Израиле, правда, живет.
Что еще важно, это понимать свою музыкальную основу. Главная наша музыкальная краска — это хоровой вокал. И вокалисты как раз менялись по минимуму, я могу всех за полвека по пальцам перечесть, девять человек. Большинство перемен было в музыкантских «гущах», они же все композиторы, аранжировщики. А в главном, в том, что определяет основную музыкальную краску, мы стабильны. Для нас это вокал. Конечно, без Мулявина уже не то, но это «Песняры».
Подробности
Легенда о совместном проекте «Битлз» и «Песняров»
Слухи о том, что легендарные битлы были очарованы пением белорусского ВИА и подумывают о совместном проекте, пошли сразу после американских гастролей «Песняров». Якобы Пол Маккартни сказал про них: «Мне бы такие голоса в «Уингз» (это группа Пола с 1971 по 1980 год)»; Джон Леннон заявил, что ничего лучше не слышал, а Харрисону приписывают такой отзыв: «Песняры поют как боги, а играют как дети!»
Советский ВИА действительно стал заметным событием в Америке и даже попал в чарт известного журнала «Биллборд», заняв второе место после «АББЫ». Но ни Леннон, ни Маккартни никогда не произносили ничего подобного. А вот Джордж Харрисон мог видеть белорусский ансамбль в Каннах (музыкальная ярмарка MIDEM, 1976). И гораздо позже, в 1998 году, действительно виделся с Леонидом Борткевичем, который тогда жил в США. Борткевич наиграл ему несколько народных мелодий, скорее всего, это и послужило основой легенды о совместной джем-сессии двух легендарных групп.
«Это я только в фантастических романах читал!»
— Хиты «Песняров» мы привыкли видеть на виниловых пластинках. Как живется аналоговым музыкантам в цифровом мире?
— Сейчас не только технический формат поменялся, их мы много видели: гибкие пластинки, пленки, кассеты, компакт-диски… Само отношение к записям и способам распространения поменялось. Раньше покупка CD или пластинки была событием! Сейчас ты можешь найти в сети все, что хочешь, перенести на любой удобный тебе носитель, и все бесплатно. Заработок музыканта это меняет, конечно. А меняет ли это что-то в музыке? Наверное. Уникального становится меньше. Это очевидно, что меньше становится таких песен, которые запоминаются и ты напеваешь их на протяжении нескольких недель, я уж не говорю про десятилетия. Собственно, почему актуальна наша музыка — она интересна. Народ вот ходит, хоть ты его палкой отгоняй от кассы. Ну не в такой степени, конечно, но спрос есть. Потому что сейчас, мне кажется, кризис уникальности. Связан он с техникой или не связан, мне сказать сложно.
— А вообще мир новых технологий вам нравится? Вот, например, мобильным банком вы пользуетесь?
— Нет, мобильным банком не пользуюсь. Я с осторожностью к этому отношусь. Любая вынесенная за пределы своей тетрадки информация о себе, об окружающих, о друзьях-товарищах — сразу становится достоянием разных органов. Контроль же тотальный идет. И зачем мне информацию о своих деньгах наружу выставлять? Не знаю, может, это старческое. В этом во всем разбираться надо, время тратить.
Вот по скайпу бесплатно звонить — это гениально! Техника доставки информации новая, фантастическая для меня! Я такое пацаном только в фантастических романах читал, это Жюль Верн только мог предсказать! Едем к вам в филармонию, навигатор говорит: направо — налево — стоп. До любой точки города он тебя доведет по спутнику. Это же фантастика!
Гаишникам привозили жвачку, а женам одежду
— «Песняры» первыми из советских ВИА проехали с гастролями по Америке, тогда зарубежная жизнь для советского человека тоже была фантастикой. Если не секрет, что привозили из-за границы? Какие наказы давали жены?
— Ну, их дело — просить, а наше дело — на что хватит денег. В основном везли одежду: жене, себе, детям. На остальное денег не хватало, да и не все можно было привезти. Никаких магнитофонов, не говоря уже о профессиональной технике, только проводочки кой-какие по мелочи. Валюту — нельзя, статья. Гаишникам жвачку возили! У нас же не было тогда жвачки, купишь упаковку, и потом за рулем если даже нарушишь что-то, то жвачка решала все проблемы.
— Если сравнивать три времени: тогда, сейчас и в 90-е, — в каком из них было проще заниматься творчеством и не думать о деньгах?
— Заработки, конечно, сейчас гораздо лучше, чем раньше. Раньше надо было работать по три, по четыре концерта в день. Иногда и больше. Но сейчас ты отработал и получил соответственно, а при советской власти получали все одинаково. Мулявин чуть больше как руководитель, а мы — копейка в копейку. Но и делить было нечего, это позже началось, в перестроечные времена.
— А вы вообще о деньгах часто думаете? Эти мысли мешают творчеству или, наоборот, стимулируют?
— О деньгах начинаешь думать, когда они заканчиваются. Когда хватает и на перспективу кое-что есть, то спокоен. Деньги — не последнее дело в жизни. Можно, конечно, заявлять, мол, «не нужны мне эти деньги», но никто тебе не поверит. Ты и сам себе не поверишь. Но важно находить середину. Чтобы не жлобеть, не терять ради денег совесть и разум, не чахнуть над златом. Умение зарабатывать — отдельный талант, с музыкой никак не связанный. Моцарт вот — гениальный композитор, а умер в нищете и был закопан в яму.
Пенсионер со стажем
— Владислав Людвигович, в этом году вам исполнится 72 года, а какова пенсия в Белоруссии?
— Я пенсионер со стажем. В сорок два года уже получал первую пенсию как духовик. Где-то 50 с чем-то долларов. Потом, после шестидесяти, мне дали по возрасту пенсию. Сейчас где-то 120-130 баксов.
— Небогато белорусские пенсионеры живут. А что вы можете посоветовать нашим пенсионерам?
— Ну (вздыхает), мужикам-то легче посоветовать. Надо работать до последнего вздоха. Всегда было так — у меня отец работал до 84 или 85 лет. Женщине сложнее, у нее проблем и без этого много: и дети, и внуки, и правнуки, и хозяйство. И все что угодно. Это и есть ее преимущество и дополнительная ответственность.
— Как думаете, нужно ли копить на пенсию? И чем гарантированно обеспечить свою старость?
— Это к банкирам надо. И то не всегда правильный совет дадут. Как вот копить? В чем: в золоте, в бумажках? В бумажках — бесполезно, сгорят твои бумажки. Сколько на нашем веку уже мы теряли денег! Вот у Валеры Яшкина были самые большие сбережения — тысяч сто советских. Он в один момент все потерял. Осталась дача, которая развалилась. Только золотой слиток если закопать... Или недвижимость… Сложный вопрос, очень сложный.