Досье
Борис Мальцев
Родился в 1938 году в Перми в семье военного врача. В 1960 году окончил факультет промышленного и гражданского строительства ТИСИ. Начинал карьеру мастером, прорабом на строительстве СХК. C 1964 года — директор завода железобетонных конструкций. С 1971 года — главный инженер, затем начальник «Главтомскстроя».
С 1994 по 2011 год — депутат и Председатель Государственной Думы Томской области. Академик Российской академии естественных наук, действительный член Международной инженерной академии, профессор, член Ученого совета ТГАСУ. Награжден многочисленными советскими и российскими орденами, почетный гражданин города Томска и Томской области. Заслуженный строитель РФ.
Первые деньги — на редкие книги
— Борис Алексеевич, первый вопрос традиционный: вам запомнился ваш первый заработанный рубль?
— Во времена моего детства труд школьников использовали в основном бесплатно, например когда надо было копать картошку, поэтому мои первые деньги были уже институтской стипендией. Но начиная с первого курса мы с ребятами подрабатывали грузчиками, разгружали баржи с досками, которые шли по реке с Севера. Очень тяжелая работа, трапов не было, вместо них просто пара досок, переброшенных на борт баржи. Я был небольшого роста, а длина ноши — шесть метров.
Если поднимался ветер с реки, нас начинало мотать по сторонам. Помню, что разгружали для «Сибкабеля» медную и алюминиевую проволоку. Алюминий полегче, но медь весила больше. А самые тяжелые — бруски каучука, которые мы на вокзале перетаскивали из вагонов в грузовики. Однажды пришлось разгрузить вагон сажи, после чего мы долго отмывались, тем более без горячей воды в общаге. А начиная с четвертого курса я работал тренером у конькобежцев. Это было приятнее, особенно когда заниматься приходилось с девушками.
— А ваши родители были обеспеченными людьми? Они учили вас бережному отношению к деньгам?
— Мы не были богатыми, но семья жила в достатке. Отец служил начальником госпиталя в Северске, и когда я подрос, он стал выдавать мне в неделю по 10 рублей, при этом не контролировал, куда их трачу. Поэтому я не особо нуждался, но все-таки стал работать, желая независимости от отца. Еще я не хотел отделяться от остальных, иначе бы мне стали пенять, что дети начальников — лодыри. Чтобы оставаться своим среди сверстников, я должен был трудиться вместе со всеми, но это пошло мне на пользу.
— На что тратили свои заработки?
— С первой стипендии я купил маме шикарный подарок — подстаканник и чайную ложечку. А еще приобрел двухтомник Сергея Есенина, это было его первое большое советское издание, которое до сих пор хранится в моей библиотеке, уже изрядно затертое.
— Вы так любили поэзию?
— Поэзию вообще не очень, но конкретно Есенина любил, потому что он писал о том, что нам в советское время не дозволялось знать. Мы просто тянулись ко всему новому, а Есенина у нас до 1956 года не печатали. Был лишь ограниченный официальный список писателей и поэтов — Пушкин, Чехов, Толстой и так далее, а Есенина запрещали, поэтому интерес был огромный.
О пользе дружбы и доверия
— Когда вы завели собственную семью, кто распоряжался вашим бюджетом, вы или супруга?
— Ну например в магазины за продуктами я никогда не ходил вплоть до 60 лет. Только после того как супруга заболела, я стал сам делать закупки. Дело в том, что моя мама не работала, однако отец всегда доверял ей деньги, и она решала, на что их потратить. Поэтому когда я женился, моя супруга тоже стала вести хозяйство. И сейчас, глядя на свою квартиру, я вспоминаю, что у нас почти из-за каждой купленной вещи были бои: я — категорически «против», она — категорически «за».
— Но зарплату вы ей все равно отдавали?
— Да, никаких заначек я никогда себе не оставлял и денег не откладывал. Потому что я не курил, водку не пил, и мне как-то незачем было прятать зарплату.
— Но во все времена строители были людьми небедными, правильно?
— У строителей вообще много преимуществ перед другими профессиями. Во-первых, у нас очень крепкие семейные пары. Потому что в молодости, когда другие бегают по девицам, мы после института начинаем карьеру с должности мастеров и прорабов. А на этой работе так за день набегаешься снизу доверху в любую погоду — никто уже тебе не нужен, сил на измены не хватает. В итоге семья только крепчает. Во-вторых, мы всегда получали квартиры первыми, окончившие строительный институт в бараках никогда не жили. И конечно, зарплата у нас была выше, чем средняя по области. Ну а хорошие каменщики, монтажники, шоферы получали совсем приличные деньги, как и руководители.
— Вы говорите, что не откладывали деньги. Но когда вам нужно было купить дорогую вещь, как выходили из ситуации?
— Принцип был простой. Например, мы впервые решили купить автомобиль «Запорожец», который стоил 2 тысячи 400 рублей. Мы тогда жили в Северске, наш дом стоял на площади рядом с Горисполкомом. Вот я вышел из подъезда в одном направлении, а жена в другом — идем занимать деньги у своих друзей. Занимали не более 200 рублей у одного, и к вечеру у нас в карманах была нужная сумма.
— Значит, друзья вам доверяли. А долго потом с ними расплачивались?
— Ой, ужас! Когда мы отдали последние долги, я был уже директором завода железобетонных конструкций и у меня на тот момент остались единственные рабочие брюки, они же и выходные. Если бы они лопнули, я бы на работу не вышел.
— Без брюк, но в «запорожце»?
— Это да. Но когда я впервые выехал на трассу, меня ударил грузовик ЗИЛ-130 и мой автомобиль отлетел аж на 20 метров. Я был первый день за рулем! Обернулся посмотреть — кто это в меня врезался? Никого нет. Вышел из машины, гляжу — зада у моего «запорожца» тоже нет. Целая история была, долго разбирались. Покалечили машину сильно, сбоку рваные дыры, я потом год с заделанной кормой ездил, но все-таки продал этот «запорожец» за точно такую же сумму. Прошло три года, и у меня подошла очередь на покупку «волги».
За предыдущие два с половиной года мы рассчитались с прошлыми долгами, на этот раз пришлось снова занимать, но уже не 2,5 тысячи, а 4. С новыми долгами мы рассчитывались тоже непросто. Хотя как директор завода я получал тогда уже немногим меньше Лигачева — у него зарплата была 500 рублей, а я вместе с премиальными имел 400, хотя мой официальный оклад был 140 рублей.
Про тщетность накоплений в СССР
— Странное было время, ведь хороший электрик или слесарь могли иногда зарабатывать больше, чем заводское начальство.
— Да, квалифицированные рабочие высокого разряда получали более 500 рублей. Наш Герой соцтруда бригадир отделочников Сироткина получала официально больше меня — начальника главка. Кстати, после окончания института я вначале, как полагается, работал мастером и тоже получал 600-800 рублей, но старыми деньгами. А когда вырос до инженера, зарплата стала 120 рублей, правда деньги сменились. Но мы всегда жили скромно. Моя жена, окончив институт, сразу начала работать, и даже после рождения ребенка она уже через месяц вышла из декрета. Мы ничего не скапливали, а только расплачивались с долгами: сначала за одну машину, потом за другую.
— Как всякого советского человека, попавшего за границу, вас впечатлило богатство тамошней жизни? Что привозили из поездок?
— Я бывал в ГДР, в Финляндии, а в Чехословакию мы летали вдвоем с супругой. В те времена одному туристу разрешалось обменять на местную валюту всего 28 рублей. Особо ничего не купишь. У нас с женой вместе получалось 56 рублей. Когда мы впервые побывали в Чехословакии, нас однажды отвезли на окраину города, где чехи сбывали всякое вторсырье, непроданные товары, русские туристы копались в этом дешевом хламе, выбирая что-то себе. Мы с супругой воспользовались моментом и набрали там 100 подарков друзьям. Это на 56 рублей! И по возвращении в Томск нажили себе массу врагов, потому что подарки не достались для 101-го, 102-го и так далее. Все обделенные возмущались: «Как? Для ста человек подарков хватило, а мне нет?»
Поэтому когда мы с женой на следующий год снова поехали в Чехословакию, сразу же зашли в магазин и на эти 56 рублей я купил ей небольшую доху, оставив только себе немного на пиво. Зато когда вернулись в Томск, у нас не было ни одного врага, а моя Валентина Ивановна носила шубку! Не шикарную, конечно, за такие деньги даже в Чехословакии дорогую вещь не купишь, но все же хорошую. Так что погоней за дорогими вещами и накопительством мы никогда не занимались, зато питались и одевались нормально и каждый год ездили с ней отдыхать. Чаще всего — в Крым, в Сочи, любили Чехословакию.
— Когда рухнул СССР, многие остались без сбережений. А ваш семейный бюджет задели те потрясения?
— Когда в 1990-м году состоялась денежная реформа, все бегали в поисках обмена старых купюр. Но мне это было не нужно, потому что на тот момент я был должен 50 тысяч рублей. По тогдашнему курсу это десять новых автомобилей «Волга». Дело в том, что я официально взял ссуду на строительство дома в поселке Апрель. Жена меня чуть не убила: «Ты с ума сошел, как мы эти деньги отработаем?» А тут случается революция, крах СССР, приход Ельцина, старые деньги обесценились, и я с одной своей зарплаты сумел расплатиться за эту ссуду.
О воспитании ответственности у детей и взрослых
— Какая ежемесячная сумма дохода нужна сейчас человеку для достойной жизни?
— На одного человека сегодня достаточен доход в 50 тысяч рублей. Но именно на каждого члена семьи, исходя из этого нужно строить остальные расчеты.
— У нас тогда получится очень много нищих.
— Ну да, у нас сейчас так и есть — огромная масса нищих. Нынче все стоит сумасшедших денег! Вот я начал самостоятельно ходить по магазинам за продуктами, когда у меня заболела жена. Моим любимым магазином была «Ёлочка», которая напротив Дворца спорта. Меня там все продавщицы знали, я по пятницам закупал продукты на целую неделю, и эта корзинка обходилась мне теми еще деньгами в 350-400 рублей. Затем моя жена скончалась, я остался один, и хотя мои продуктовые привычки не изменились, теперь один средний поход в магазин стоит не меньше полутора тысяч. При этом я не покупаю спиртное, не трачусь на сигареты, как же приходится другим? Поэтому для нормальной жизни человеку сегодня нужно примерно 50 тысяч рублей.
— Вам сейчас помогают деньгами дети или вы сами оказываете помощь?
— Старшему сыну никогда не помогал, он добивался всего сам. Специально, чтобы не зависеть от моей фамилии, он уехал из Томска в Крым, где создал свое дело, построил дом. Я давал ему деньги лишь три-четыре раза, когда он обустраивал жилье, ставил окна, но это была мелочь. Младшему сыну помогал больше, поскольку он остался рядом, был более ласковым, сами понимаете... Но эта помощь была вовсе не обременительной и совсем небольшой. Меня все-таки растили в строгости. И детей своих я ни разу не возил ни в Крым, ни за границу. Они все лето проводили в наших томских пионерских и спортивных лагерях. Зато выросли здоровыми и крепкими.
— Надо ли учить детей со школьного возраста правильному обращению с деньгами, финансовой грамотности?
— Полагаю, это очень полезное дело и учить ему надо с самого детства. Сейчас ведь все живут в мире денег, нравится вам это или нет. Это мы когда-то жили в мире идей. И хотя мы также росли, становились взрослыми, но, как видите, с деньгами не очень-то умели обращаться. Нас не учили финансовой грамотности ни в школах, ни в институтах, а родители тем более этого не знали. А сегодня тот, кто не считает деньги, никогда не будет богатым.
— Насколько знаю, к банкам у вас, как у профессионального строителя, отношение неважное.
— Ну я просто считаю, правительству нужно ставить перед банками правильную цель. Это ведь не дело, когда банки инвестируют в развитие регионов пять процентов капиталов, а в свое собственное — тридцать пять! Инвестиции в промышленность, в инфраструктуру — ключевое условие процветания страны. Зато на банковских счетах сейчас скопилась астрономическая сумма личных сбережений граждан, и они лежат мертвым грузом, поскольку люди не доверяют власти и не готовы куда-то инвестировать. Рано или поздно государство доберется до этих денег, поэтому лучше вкладывать свои финансы в дело, чем замораживать их на счетах.