За почти 150-летнюю (с 1769 по 1917 год) историю государственного долга Российская империя ни разу не нарушала своих финансовых обязательств, зарекомендовав себя как исключительно дисциплинированный заемщик.
Характерно, что и Временное правительство уже через несколько дней после отречения Николая II (8 марта 1917 г.) «приняло к непременному исполнению все возложенные на государственную казну при прежнем правительстве денежные обязательства, как то: платеж процентов и погашения по государственным займам, платежи по договорам, содержание служащим, пенсии и всякого рода иные платежи, следующие кому-либо из казны по закону, по договору или на другом законном основании».
Отметим, что исследователи до сих пор спорят об объеме госдолга накануне Октябрьской революции. По некоторым оценкам он достигал 60 млрд руб., что составляло около 90% всего национального богатства страны. Но в то же время общепризнано, что перед первой мировой войной царское правительство по величине всего государственного долга занимало второе (после Франции), а по размерам внешнего долга — первое место в мире.
Поэтому после свержения Временного правительства 25 октября 1917 г. и формирования нового кабинета из большевиков и левых эсеров одной из основных для народных комиссаров стала проблема обслуживания государственного долга.
Большевики начали обсуждать эту проблему еще до своего прихода к власти. В этом вопросе они следовали за основателями марксизма. За 40 лет до Октябрьской революции в России Ф. Энгельс писал: «Государственные долги! Рабочий класс знает, что он их не делал, а когда он захватит власть, он предоставит расплачиваться за них тем, кто их сделал».
Этот тезис в дальнейшем послужил теоретическим обоснованием для отношения революционеров к проблеме государственных долгов. Декрет об аннулировании займов был рассмотрен и принят Советом Народных Комиссаров 1 января 1918 г. и внесен на обсуждение во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК) Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. 21 января 1918 г. Президиум ВЦИК издал декрет, в котором говорилось: «1. Все государственные займы, заключенные правительствами российских помещиков и российской буржуазии, перечисленные в особо публикуемом списке, аннулируются (уничтожаются) с декабря 1917 года. Декабрьские купоны названных займов оплате не подлежат. 2. Равным образом аннулируются все гарантии, данные названными правительствами, по займам различных предприятий и учреждений. 3. Безусловно и без всяких исключений аннулируются все иностранные займы...».
Мы пойдем своим путем
Несмотря на критические замечания специалистов, новое революционное правительство России продолжало действовать в соответствии с собственными установками. 16 апреля 1918 г. был издан декрет о прекращении принятия в залог аннулированных процентных бумаг, при этом «до истечения срока процентных бумаг», обеспечивавших платежи акциза, залог оставался действительным, но после окончания срока залога платежи должны были быть «незамедлительно полностью внесены».
Для того чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, советское правительство решило провести регистрацию всех ценных бумаг и их владельцев. Правила предъявления и регистрации акций, облигаций и других ценных бумаг были утверждены Наркомфином 20 апреля 1918 г. Конечным сроком регистрации было установлено 1 мая. Регистрация ценных бумаг производилась конторами и отделениями Народного банка РСФСР. Все ценные бумаги, не предъявленные для регистрации в этот срок, объявлялись недействительными.
Окончательный порядок аннулирования государственных бумаг был определен декретом Совнаркома от 26 октября 1918 г. Для руководства всей операцией при Наркомфине была создана специальная комиссия, куда вошли представители ВСНХ, наркоматов госконтроля, труда, социального обеспечения и заинтересованных ведомств. К декрету был приложен перечень аннулированных ценных бумаг с указанием их ликвидационных цен. Кроме облигаций государственных займов, в этот перечень входили облигации прежних государственных и частных железных дорог, «вечные» вклады и непрерывно-доходные билеты, закладные земельных банков, облигации касс городского и земского кредита, свидетельства Крестьянского поземельного банка. Всем владельцам бумаг, указанных в перечне, предлагалось сдать их не позднее января 1919 г.
Так не доставайтесь вы никому
Примечательно, что вместо предусмотренного декретом от 21 января 1918 г. возмещения стоимости облигаций аннулированных займов «малоимущим» держателям путем обмена на именные облигации нового займа РСФСР был установлен иной порядок, в соответствии с которым курсовая стоимость зарегистрированных облигаций зачислялась по номиналу в пределах 10 тыс. руб. на текущие счета владельцев в народном банке или на их книжки в сберегательных кассах.
Из зачислявшихся сумм вычитались долги по ссудам, выданным под залог аннулированных бумаг учреждениями Народного банка, казначействами и сберегательными кассами. Государственным предприятиям и учреждениям, включая городские и земские учреждения, стоимость принадлежавших им аннулированных бумаг не возмещалась. Средства, необходимые на покрытие их расходов, если ранее они удовлетворялись за счет доходов от аннулированных бумаг, были включены в сметы соответствующих наркоматов.
Аналогичный порядок распространялся на общественные («общеполезные и демократические») организации, если аннулированные ценные бумаги не были источником их постоянного дохода. В то же время потребительские кооперативы, кассы взаимопомощи, рабочие страховые кассы, страховые товарищества, пенсионные кассы, для которых операции с ценными бумагами были лишь одним из способов помещения временно свободных средств, должны были получить возмещение путем зачисления курсовой стоимости принадлежавших им аннулированных бумаг на их текущие счета в Народном банке. Возмещение курсовой стоимости облигаций аннулированных займов продолжалось почти два года. Лишь 16 сентября 1920 г. Совнарком постановил выдачу какого бы то ни было возмещения за аннулированные бумаги прекратить, а заявления об оплате бумаг «оставить без последствий».
Советское правительство не только аннулировало ценные бумаги, но и не придумало ничего лучшего, как физически уничтожить огромную массу облигаций и акций. 14 октября 1919 г. В.И. Ленин подписал постановление Комиссии Совнаркома по использованию денежных бумажных ресурсов страны. В комиссию входили Я. С. Ганецкий (член коллегии Наркомфина), Н. К. Беляков (член коллегии Наркомпути), и С. М. Тер-Габриэлян (член коллегии Главнефти). Основная задача комиссии состояла в том, чтобы «...в сроч¬ном порядке уничтожить все аннулированные Совнаркомом про¬центные бумаги прежних правительств». В этот же день членам комиссии были выданы мандаты, подписанные В. И. Ульяновым. В ноябре члены комиссии выехали в Нижний Новгород, куда была эвакуирована основная масса дореволюционных ценных бумаг.
Вместе с сотрудниками местной власти члены комиссии тщательно исследовали и рассортировали находившиеся здесь ценности. Во многих ящиках были обнаружены драгоценности, иностранная валюта, золотые и серебряные монеты царской чеканки. Все это отправилось в Москву. А вот образцы процентных бумаг, кредитные билеты и аннулированные купоны к билетам Государственного казначейства дореволюционной России было решено уничтожить на месте. И с ноября 1919 г. в Нижнем Новгороде запылали печи. Всю зиму две город¬ские бани и здание губфинотдела отапливались ценными бумагами. Хотя их можно было бы продать на европейских фондовых биржах, где дореволюционные российские ценные бумаги еще котировались.
Такое кардинальное решение проблемы вполне соответствовало взглядам лидеров советского государства. Неслучайно большую известность и популярность получило ленинское выражение о том, что когда большевики победят «в мировом масштабе», то они сделают «из золота общественные отхожие места на улицах нескольких самых крупных городов мира».