В наши дни продажа любого пищевого фальсификата, а также обман покупателей о качестве или составе продукции с целью получения финансовой выгоды преследуется законом. Но комитет, который занимается подобными преступлениями, появился в нашей стране только в 1909 году по указу Николая II. До этого пытался пресечь реализацию протухшего мяса Петр I. В 1713 году он издал указ «О непродаже худого мяса». Недобросовестных мясников за сбыт «мертвечины» царь предписывал бить кнутом, а затем ссылать на каторгу. Тем не менее желающих нажиться на некачественном товаре хватало во все времена. О самых громких пищевых мошенничествах, которые происходили в царской России, рассказываем в новой истории «ВЛФ».
Не обманешь — не заработаешь!
Какие только продукты не подделывали жадные купцы в царской России в стремлении получить прибыль. Мука, хлеб, молоко, пиво, квас, масло и даже конфеты могли стать фальсификатом, если это было выгодно предприимчивым дельцам. Многие из них не очень-то заботились о последствиях своих афер — откровенном грабеже покупателей и пищевых отравлениях. Например, в сливки для густоты могли добавить мел и даже пережженный гипс, в прокисшее пиво — известь, а в уксус —соляную или серную кислоту. Сахар такие торговцы подкрашивали синькой. И хотя вещество не было смертельно опасным, оно могло вызывать головную боль, рвоту или одышку. Нередко в сахаре обнаруживали известь, песок и мел.
Самое безобидное, что делали купцы, — увеличивали объем и вес продуктов. Они разбавляли молоко водой, вымачивали икру в пиве или добавляли пальмовое масло в топленое. Но бывали и случаи, когда все заканчивалось смертельным исходом.
Чайное дело купцов Поповых
Одним из самых громких пищевых мошенничеств в царской России стало дело о подделке чая известной фирмы купцов Поповых. Ее основателем был Константин Абрамович Попов, который родился в 1814 году в посаде Большие Соли в Ярославской области. Его семья владела маленьким свечным заводом. Дохода тот приносил мало, поэтому Константин с 9 лет помогал в торговле старшему брату в Костроме. В 17 лет юноша устроился приказчиком в чайный магазин. А спустя 9 лет, взяв кредит, открыл на Невском проспекте в Петербурге собственный чайный магазин. Торговля шла бойко, и вскоре Константин пригласил к себе в помощники родного брата Семёна.
В 1843 году они учредили в Москве торговый дом «Братья К. и С. Поповы» для продажи чая. Магазины Поповых отличались хорошим ассортиментом и благодаря высокому качеству товара пользовались большой популярностью. С 1860-х годов, когда Россия начинает вести торговлю с Китаем, и братья закупают чай не через посредников, а напрямую в Кяхте. Рассчитываются бартером: пушниной, сукном, салом и другими востребованными товарами. В то время путь от Кяхты до Москвы составлял 6 000 км, но предприятие все равно оказалось выгодным.
Следующим шагом Константина стала аренда чайной фабрики, расположенной в Хубейской провинции Китая. На ней торговый дом изготавливал черные и цветочные чаи. Российскому потребителю новый товар пришелся по вкусу. Выращивать свой продукт оказалось выгодно, и через год предприниматель взял в аренду еще одну фабрику в Фучау. Со временем компания открыла филиалы во многих крупных городах России и Европы, а также 90 чайных магазинов по всему миру.
На протяжении многих лет братьям удавалось сохранять репутацию надежных производителей и добрых благотворителей. Однако в конце 1870-х годов в городах начали ходить слухи, что качество чая Поповых сильно упало. По итогам собственного расследования им удалось выяснить, что некто Александр Попов с братом Иваном в 1878 году открыли собственную фирму под названием «Александр Попов и К». Недобросовестный торговец стал использовать для продажи поддельного чая этикетки и бандероли, максимально схожие с упаковкой торгового дома «Братья К. и С. Поповы».
Однако факт недобросовестной конкуренции купцам не удалось доказать — полицейское дознание полного сходства между этикетками двух фирм не подтвердило. По решению московского окружного суда от 28 июля 1880 года дело было прекращено. Тогда торговый дом решил поменять оформление своей продукции. Но оставшиеся безнаказанными мошенники Александр и Иван Поповы подделали и новый дизайн. Более того, на новых этикетках они стали писать «Торговый дом братья Поповы в Москве», хотя официально такой компании не существовало. За это им пришлось выплатить штраф — по 200 рублей с каждого.
Спустя год чайные гиганты Константин и Семён Поповы во второй раз обновляют дизайн. Но и тут мошенники не отстают. На этот раз они меняют упаковку с минимальными отличиями. Подделки продолжались до 1886 года, пока к московскому обер-полицмейстеру не поступило заявление от почетного гражданина Леонида Филиппова и крестьянина Гавриила Одинцова, которые работали на чайном складе братьев Александра и Ивана Поповых. В заявлении говорилось, что Александр и Иван подмешивают в свой продукт спитый и заново высушенный рогожский чай. Свидетели также сообщили, что на складе имеется три бочки этого «продукта» — по 30 пудов каждая. 8 января 1888 года на складе прошел обыск, в ходе которого были обнаружены бочки и ящики с иван-чаем. Также полицейские нашли 8 ящиков чая с примесью других продуктов.
Судебный процесс над обвиняемыми Александром и Иваном Поповыми, а также над крестьянином Матвеем Ботиным начался в мае 1888 года. Истцом по этому делу выступил торговый дом «К. и С. Поповы». Еще один обвиняемый крестьянин Вонифатий Хохлов не попал под судебное преследование, так как сошел с ума. Купец 1-й гильдии Александр Попов оказался отцом 7 детей. Его брат 28-летний купец 2-й гильдии Иван Попов утверждал, что всеми делами заведовал Александр, а он был всего лишь приказчиком, о махинациях не знал и трудился за зарплату 7 000 рублей в год.
Как выяснилось в ходе суда, мошенники перемешивали иван-чай со спитым чаем и продавали эту смесь как продукцию фирмы «К. и С. Поповы». При этом под собственной маркой они реализовывали хороший китайский чай. Суд признал Александра Попова виновным в подделке чая и обмане покупателей. Он был лишен купеческого звания и сослан в Томскую губернию. Крестьянина Ботина также признали виновным и приговорили к 2 месяцам тюрьмы. Брата Ивана суд оправдал.
После этого дела компании «К. и С. Поповы» снова пошли в гору. В 1892 году на выставке в Париже продукция Поповых была удостоена золотой медали, а спустя несколько лет дважды взяла гран-при всемирных выставок. В 1898 году фирма получила титул Поставщика Двора Его Императорского Величества. Поповы поставляли чай австрийскому, греческому, бельгийскому, шведскому, норвежскому и румынскому королевским и императорским дворам. В начале ХХ века объем производства развесных чаев торгового дома составлял 2—3 тысячи тонн в год, а оборот компании достиг 8—10,5 миллиона рублей. Фирма «Братья К. и С. Поповы» много лет входила в пятерку самых крупных поставщиков чая в России и просуществовала до 1919 года.
Отравляющая мука
Если подделка чая принесла вред скорее конкурентам, чем покупателям, то с другими продуктами питания дела обстояли гораздо серьезнее. Не раз бывало, что после покупки еды на рынке или в магазине человек страдал от расстройства желудка, отравления или головной боли. Далеко не все продавцы могли обеспечить необходимые условия хранения пищевой продукции. В начале прошлого века один из профессоров подчеркивал: если мука долго лежит в сыром месте, то из-за влажности может начаться ее брожение и она станет питательной средой для развития вредных микроорганизмов. Однако некоторые продавцы не только не соблюдали режим влажности, но и умудрялись разбавлять муку картофельным крахмалом. Хлеб из такой муки получался тяжелым и невкусным.
Особенно же подделка муки распространилась во времена неурожая. Издание «Казанский биржевой листок» в 1892 году описывало случай, когда семья, купившая муку в одной из лавок Вятки, отравилась испеченным из нее хлебом. Исследование продукта позволило обнаружить в нем песок и пережженный гипс. Содержание последнего составило 5 фунтов на один пуд муки (1 фунт ≈ 410 г, пуд ≈ 16 кг, то есть на 16 кг муки приходилось 2 кг гипса — прим. ред.).
В некоторых губерниях голодающим крестьянам давали в ссуду муку с примесью вредного сорняка куколя, также известного как горицвет. При этом крестьянин должен был вернуть государству муку хорошего качества. В газетах того времени писали, что проверка зерна доказала значительное содержание в нем куколя. В некоторых партиях его количество достигало 17 %, в других — 60 %. Бывало, что в муку добавляли мел или известь. В лучшем случае более дорогую пшеничную или ржаную муку смешивали с более дешевой ячменной или бобовой. А при выпечке хлеба, чтобы обеспечить ему презентабельный внешний вид, пекари могли положить в тесто углекислый натрий или соляную кислоту.
Кофе со вкусом пыли
Еще одним продуктом, который часто фальсифицировали в дореволюционной России, был кофе. Считается, что его завезли к нам в 1665 году, когда лекарь прописал царю Алексею Михайловичу лекарство от насморка и головной боли на основе кофе. Напиток пришелся по вкусу и Петру I, который принес в Россию европейскую моду кофепития на балах и в кофейнях.
Зерна кофе были дорогими, поэтому мошенники с радостью взялись за их подделку. Преступники воспроизводили их из глины, гипса и мастики. Чтобы придать «товару» нужный цвет и запах, они вымачивали «зерна» в растворе, приготовленном из кофейной гущи. В 1880-х годах полиции удалось раскрыть несколько банд бродяг, которые создавали аналог кофейных зерен в антисанитарных условиях. Они лепили зерна из ячменного, пшеничного, бобового и кукурузного теста, обжаривали их в патоке, чтобы придать нужный вид.
Растворимый кофе подделать было и того проще. Его разбавляли дорожной пылью в пропорции 30 % пыли и 70 % кофейного порошка. Менее циничные продавцы использовали для этих целей цикорий, молотый ячмень или желуди.
Надутые птицы
В пособии Екатерины Андреевой «Ручная книга опытной хозяйки», опубликованном в 1842 году в Санкт-Петербурге, автор рассказывала о хитростях, к которым прибегали торговцы, чтобы продать свой товар. Например, тощую птицу торговцы надували воздухом, зашивая костлявой тушке единственное отверстие. Да и остальное мясо продавали хитростью. В те времена холодильников еще не существовало, и торговцы хранили мясо в специальных ледниках, которые были доступны не всем. Если мясо начинало портиться, хитрые продавцы вымачивали его в селитре. Это помогало вернуть продукту товарный вид.
Молоко с рыбьим клеем
Молоко и продукты из него тоже часто становились источником заработка для мошенников. Его разбавляли водой, а для густоты добавляли крахмал, растительное масло и даже рыбий клей. Находились и такие деятели, которые умудрялись примешивать к молоку мыльный раствор. Правда, эту махинацию было несложно обнаружить: если встряхнуть молоко, на его поверхности образовывались мыльные пузырьки. Чтобы создать видимость высокой жирности, фальсификаторы могли добавить в молоко яйца и сырые бараньи мозги. Предотвратить скисание помогала сода или известь. Мел использовали, чтобы создать видимость густоты при продаже сметаны.
Но еще чаще, чем молоко, фальсифицировали сливочное и топленое масло. Оно считалось дорогим продуктом и потому пользовалось большой популярностью у любителей пищевых махинаций. Нередко при проверке в масле находили весомую долю рыбьего жира, пальмового или кокосового масла, свиного или говяжьего сала, а также крахмал и рыбный клей. В 1903 году в московской прессе сообщалось об обнаружении завода по производству искусственного масла на Большой Алексеевской улице в доме Мухина, который принадлежал администрации. На задней части двора полицейские нашли большой металлический бак. В нем было грязное топленое сало в застывшем виде и около трех пудов подсолнечного масла. Его использовали для придания салу вида коровьего масла. Отмечалось, что вокруг было много мусора пыли, а одежда рабочих была настолько грязной, что полиция решила ее тоже приобщить к делу. Такие самопальные «производства» могли продавать от 50 до 100 тысяч пудов фальсификата в год.
Торговцы подделкой утверждали, что продавать настоящее масло просто не имеет смысла. Фабриканты, пекари и кондитеры тут же начнут разбавлять продукт, чтобы сделать производство кондитерских изделий более дешевым и рентабельным. В своей изобретательности махинаторы дошли до того, что даже относительно недорогой маргарин начали заменять дешевыми растительными маслами — кокосовым или подсолнечным. Поддельный маргарин они подкрашивали морковным соком или отваром из луковой шелухи, чтобы придать ему желтоватый масляный оттенок. Когда в 1902 году в полицию Москвы стали поступать жалобы на продажу «прогорклого жира», в ходе проверки выяснилось, что половина образцов всего маргарина — это подделка.
Ешьте, не отравитесь!
В конце 1880-х годов в Санкт-Петербурге было зафиксировано несколько случаев массового отравления зеленым горошком. В банках с консервированным продуктом обнаружили медный купорос. Как выяснилось, его добавляли, чтобы придать горошку аппетитный зеленый цвет и скрыть нарушение технологии производства. Всего пострадавшими от употребления горошка были признаны около 1 000 человек. Виновных нашли и приговорили к 15 годам каторги.
Ядовитые красители нередко обнаруживали и в кондитерских изделиях. Зеленые конфеты получались благодаря добавлению в них яри-медянки, красный цвет делали из сульфида ртути, белый — из цинковых белил, а желтый — из свинцового глета. Токсичные добавки находили и в пиве. Например, для осветления напитка часто использовали серную кислоту, глицерол помогал маскировать странный вкус и создавать плотную пену. В дешевое пиво могли добавить полынь, алоэ и отбеливатель, а в квас в качестве консерванта — салициловую кислоту.
Преступления без наказаний
27 октября 1850 года в овощную лавку Елисеева, расположенную в Санкт-Петербурге возле биржи, без предупреждения нагрянула проверка. Во время осмотра были найдены весы, отрегулированные на недовес в 179 г. Проверка маленьких гирь также показала, что их реальный вес отличается от указанного на них. Дело купца рассмотрела Санкт-Петербургская городская распорядительная дума. Она назначила Елисееву штраф размером в 10 рублей серебром и приказала занести его в алфавитную штрафную книгу.
Но платить купец не стал. Он обратился в Сенат за обжалованием решения думы. Елисеев хотел восстановить свою деловую репутацию, но только усугубил свое положение. Его дело начала освещать пресса. А повторная проверка лишь подтвердила правильность приговора. Но поскольку мнения в Сенате разделились поровну, дело отправилось на рассмотрение в Государственный совет. Выяснилось, что Санкт-Петербургская городская распорядительная дума не имела право рассматривать дела о продуктах, цена на которые не устанавливается государством. Овощи под госрегулирование не попадали. Так дело Елисеева ушло в обычный суд.
Каким было решение суда и оплатил ли купец штраф, неизвестно. Но в большинстве случаев административное наказание было весьма незначительным по сравнению с той прибылью, которую получали махинаторы, обманывая покупателей. Таким образом, преступления подобного характера продолжили процветать.